Результаты и оценка эффективности краткосрочной интегративной психотерапии

Энциклопедия здоровья

Оценка эффективности психотерапии учитывала 123 случая психотерапевтической коррекции у психических последствий насилия в возрасте 15,7 + 2,7 лет. Динамика психических нарушений сравнивалась с состоянием пострадавших того же возраста (98 человек), не получающих психотерапевтической помощи. В этой группе по объективным причинам были отложены психотерапевтические мероприятия. В обеих группах наблюдались нарушения психической адаптации в рамках описанных выше симптомов психогенных реакций.

Под воздействием психотерапии на первой неделе выявляется достоверное снижение симптомов тревожной реакции: тревоги (t = 3,9), чувства вины (t > 2); различия между симптомами: «страх повторения насилия» (t = 5,4), потливость (t = 4,6) становятся достоверными с третьей недели.

К концу третьей недели страх повторения насилия в группе коррекции выявляется в 19% случаев и в контрольной группе — в 52,9%; симптомы тревоги регистрируются в 9,5% и 52,9%; чувство вины за случившееся в группе коррекции отсутствует и в 98% (контрольная группа); потливость — в 2% и в 17,6% соответственно. Снижение симптомов меланхолической реакции приобретает достоверность по: подавленности (t = 2,86), негативным представлениям о себе (t = 2,7), промискуитету (t = 2,2) с первой недели; слезливости (t = 3) с третьей недели.

К концу курса терапии подавленность регистрируется у 36,6% основной группы и 78,6% — контрольной; негативных представлений о себе — в 21% и 78,6%; слезливости — 31,6% и 57,1% соответственно.

Снижение симптомов астеноипохондрической реакции наблюдается уже на второй недели коррекции: безразличие к окружающему (t = 9,9), утомляемость (t = 5,9), раздражительность (t > 2), частые пробуждения (t > 2). Утомляемость в основной группе наблюдается в 33,3%, в контрольной — в 98,2%, раздражительность — в 22% и в 78%; ипохондрические представления — в 44,4% и в 95,4% соответственно.

Сохранность межличностных и семейных отношений пострадавших, при которых последние оставались без изменений после преступления или восстанавливались при их нарушении, также имела более значительную положительную динамику в основной группе.

К концу курса терапии сохранность межличностных отношений наблюдалась в 75,5% в основной группе, и в 14,3% — в контрольной. Сохранность семейных отношений в обеих группах была достаточно высокой и достигала почти 90% случаев.

Данный клинический пример демонстрирует первоначальную фиксацию пострадавшей на чувстве тревожного напряжения и подавленности, возникшем вследствие насилия. Пострадавшая осознает, что испытывает эти симптомы всякий раз, когда вспоминает о том, что с ней произошло.

Осознавая отличие подавленности и тревоги от привычных субъективных переживаний, понимает, что эти симптомы вызвали затруднение в общении и учебе. Отмечает, что доминирование в переживаниях ситуации насилия привело ее к субъективному чувству неразрешимости ситуации («загнала себя в тупик»).

Отмечает влияние собственных личностных особенностей (впечатлительности и склонности к фиксации на переживании несправедливости) на формирование тревожности.

Связывает влияние ситуации с переживанием подавленности и возникновением чувства отчаяния («я самая несчастная»).

На данном клиническом примере прослеживаются все варианты критического отношения пострадавшей к психогенной симптоматике.

Отмечается динамика формирования у нее критического отношения к своему состоянию.

В завершении курса терапии нами учитывались качественные показатели динамики формирования критического отношения к симптомам депрессивных реакций. С первой недели показатели субъективной идентификации пострадавшими симптомов депрессивных реакций и факта насилия и осознание отличия симптомов депрессивных реакций от привычного континуума интрапсихической деятельности в основной группе более чем в полтора раза превышают таковые в контрольной группе.

С третьей недели понимание влияния индивидуальных личностных особенностей на появление симптомов депрессивных реакций в основной группе также более чем полтора раза превышает показатели контрольной группы. Суммарный процент симптоматического улучшения составляет 60,12% (21,1% в контрольной группе), осознания механизмов появления симптомов — 62,44% (42,5% в контрольной группе), улучшения межличностных отношений — 75,5% (различия улучшения семейных отношений не достоверны в контрольной и основной группе), редукция повышенного нейротизма наблюдается в 55,1% случаев, редукция повышенной тревожности — в 71,3%. Следовательно, эффективность краткосрочной интегративной психотерапии составляет 64,89 + 7,4% случаев.

Таким образом, краткосрочная интегративная психотерапия достаточно эффективна для лечения пострадавших и выявляет достоверные различия симптоматического улучшения симптомов депрессивных реакций в группе психотерапевтической коррекции по отношению к контрольной группе преимущественно на первой неделе психотерапевтических мероприятий. Осознание механизмов появления психогенных симптомов в основной группе знаменуется снижением показателей повышенного нейротизма и тревожности (по данным экспериментально-психологического тестирования) по отношению к контрольной группе, где эти показатели достоверно более высоки.